Дипломный спектакль театрального училища им. Б. В. Щукина. «Пять вечеров» по пьесе А. М. Володина. Режиссер-педагог Ю.Б.Нифонтов. Художник А.Г.Белов. Художественный руководитель курса Р.Ю.Овчинников.
АКТЕР.
Зима…2003год…Небольшое помещение одного из классов Щукинского училища превращено в сцену. Идет спектакль. Володин. «Пять вечеров». Ильина играет Александр Устюгов. Молодой никому не известный актер.
Четвертый вечер. Предпоследний. Дом друга Ильина. Тимофеева. Ильин четвертого вечера сильно отличается от Ильина первых трех вечеров. Это человек потерявший надежду. И себя. Одет он в шапку-ушанку, грязную поношенную дубленку, меховые сапоги. На нем его единственный свитер и, наверное, единственные брюки. Он пьян.
Звонок в дверь. Это Тамара. «Ильин панически замотал головой и замахал руками…пошел в комнату… »
Тамара - единственный смысл его жизни. Самое дорогое ему. Ради нее он готов отказаться от себя. Лишь бы не разочаровать, не огорчить ее…
Но Тимофеев, сам того не зная, выдал Ильина. Тамара узнала то, что он наделся скрыть…
Декорации расположены так, что мы видим обе комнаты. И ту, в которой находятся Тимофеев и Тамара. И ту, в которой подслушивает Ильин…
Пока идет разговор между Тимофеевым и Тамарой, мы не обращаем внимания на соседнюю комнату. Но, как только он заканчивается, гаснет свет, сцена погружается в полумрак, лишь яркий луч освещает Ильина. Он сидит на полу, опираясь спиной на шкаф. Видно, что его душат слезы. Комом в горле. Но он не плачет. Такие люди не плачут никогда. Отчаяние и безнадежность делают все другие чувства бессмысленными для него. Это страшное и вместе с тем завораживающее зрелище чужого страдания. В таком состоянии мы видим Ильина. Шапка, которую он судорожно сжимал, падает из рук, он тянется за ней, поворачивается к нам. И невольно из его груди стоном, немым криком, сдавленной болью вырываются слова: «Помню, ранило меня…» и дальше ассоциативно: «трясусь в медсанбатской машине, прижался к борту. Осколок попал в легкое, чувствую, чуть наклонишься, и кровь хлынет горлом…»
И сейчас сидит он, прижавшись к шкафу, и кажется, вот-вот хлынет у него горлом кровь, и он захлебнется в ней… Разорвется сердце от боли.… «…И одна только мысль была в голове: если бы мне разрешили прожить еще один год.…Чтобы я успел сделать за этот год!». И опять боль.… . Боль, не высказанная, идущая из глубины души. Не злая, никого не упрекающая… Боль, заставляющая сердце мучительно сжимается. Боль одинокого и обреченного на одиночество человека… Боль от рухнувших надежд, от разбитой растоптанной мечты. От зря прожитой жизни. От невозможности вернуться и начать все сначала. И от потерь…бесконечных потерь. Тогда у него была надежда на будущее…теперь ее нет.…И осталась одна боль… «Черт его знает, может быть, я сумел бы сделать что-нибудь стоящее!...»И опять как ножом по сознанию - память о Тамаре. Теперь она знает правду. И незачем жить.… Такой он ей не нужен… «А ты красноречиво описал. Сволочь все-таки»
Резко, рывком заставляет себя подняться. И к Тимофееву выходит совсем другой человек. Человек, желающий только дожить, досуществовать. Опустошенный.…Но, вместе с тем у него появляется какая-то отчаянная внутренняя гордость, и прямота. Она заставит его в пятый вечер вернуться к Тамаре. Унижение больше не пугает его.
В этой сцене А.Устюгов открывает нам душу Ильина. Он ни на секунду не соврал в своих переживаниях. Слова уже не имеют значения…Они лишь трансляторы чувств.
Ильин похож на загнанного в угол, раненого, обреченного на смерть зверя. Уже не живого, но еще не мертвого. И слова его - последний крик.… Немой крик человека, прожившего жизнь и побитого ей, так, что он уже не может подняться ... Жизнь Ильина ломается и окончательно ломает его. Его боль-боль, витающая в воздухе, не физическая, не проходящая, и поэтому особенно страшная.
Эту боль Ильина сумел почувствовать и передать нам А. Устюгов. Актер, играя, живет на сцене так искренне, что невозможно ему не поверить. Несмотря на то, что на протяжении всей мизансцены, он практически не двигается, его душевные переживания приковывают к себе внимание зрителей. Тихий, идущий откуда-то изнутри, от самого сердца голос. Глубокий, эмоционально наполненный, предельно правдивый. Ни одной ложной интонации, ни одного фальшивого непрочувствованного слова и жеста. Голос-мысль, голос извне. И в то же время реальный голос актера.
Навсегда врезалось в память вымученное: «Помню, ранило меня»…